Тимофей Котофеич

На окраине леса, неподалёку от места, где течёт звонкий ручей, стоял красивый и необычный домик. Чуть дальше от него — ещё один домик, а за ним —  ещё один. Было здесь всего три дома. Выглядели они почти новыми, так как появились совсем недавно. А деревня эта называлась «Новые Ряженки».

Почему «Новые» — было понятно всем, а вот почему «Ряженки» — можно только догадываться. И почему вообще это место называлось деревней, — тоже оставалось загадкой. Но именно в этой загадочной деревне и начали происходить самые невероятные события.

В красивом и необычном домике, стоящем ближе к лесу, проживал старик Зу́ич. Кем он был на самом деле, никто не знал, все его считали скрытной личностью. Поговаривали, что его дом хранит мистическую тайну.

 

Однажды солнечным утром, следующим после дождливого майского дня, в тот момент, когда старик Зуич заваривал чай, собираясь позавтракать, и началась наша история. Он не мог предположить, что с этого дня его жизнь круто изменится, и с ним начнут происходить таинственные, загадочные события, полные невероят­ных приключений.

Наслаждаясь чашкой ароматного чая, Зуич услы­шал, как в дверь кто-то тихо постучал.

— Дверь не заперта! — ответил Зуич.

В дом никто не вошёл. Стук повторился.

— Не заперто! — повторил он громче.

 Но и в этот раз никто не появился. Желая пригласить гостя к столу, старик Зуич направился к двери. Открыв её, к своему удивлению, перед собой он никого не обнаружил. «Странно, — подумал Зуич, — я точно слышал стук. Может гость, не услышав приглашения, ушёл?» За калиткой тоже никого не было. Пожав плечами, Зуич вернулся в дом допивать чай.

Каково же было его удивление, когда он увидел за своим столом небольшого кота, скорее котёнка с грязно-рыжим, словно облезлым мокрым хвостом и рыжими ушами с кисточками. Тот сидел на стуле и с удовольствием похлёбывал из блюдца чай старика Зуича.

— Ты кто такой? —  спросил Зуич, ошеломлённо уставившись на котёнка.

— Я — Тимоха! Тимка! — вдруг ответил тот, настороженно наблюдая за Зуичем.

— Кто-кто? — ещё больше удивился Зуич.

— Говорю же, Тимоха! — повторил котёнок.

— Какой такой Тимоха?

«Стоп! Я разговариваю с котом?! — изумился Зуич, — что вообще сейчас происходит?»

Котёнок уставился на Зуича своими янтарными глазищами, не понимая, шутит ли старик или вправду о нём ничего не слыхал.

— Тимоха — это для друзей, а для всех остальных, я — Тимофей Котофеич! — пояснил он.

Тут Зуич не удержался и прыснул со смеху!  Тимоха непонимающе смотрел на Зуича, потом, отхлебнув ещё пару глотков, с гордым спокойствием произнёс:

— Я рад, что Вы меня узнали! Полагаю, Вы — хозяин дома. А Вас-то как величать?

— Верно, я — хозяин дома, — сквозь смех, ответил Зуич. — А величать меня — дед Зуич. Ты откуда такой наглый взялся?

Тимоха спрыгнул с лавки, подбежал к Зуичу и, озираясь по сторонам, тихо спросил:

— А к Вам недавно никто не приходил?

— Приходил, — с ноткой таинственности ответил Зуич.

— Кто? — ещё больше испугался Тимоха и снова оглянулся.

— Бабайка! — выкрикнул Зуич, чтобы на­пу­гать наглого кота.  

Услышав «бабайка», кот быстро нырнул под лавку, а Зуич рассмеялся ещё громче.

— Ну-ка, дружок Тимоха, давай, рассказывай, от кого бежишь, почему бежишь и куда бежишь, —  уже серьёзно спросил Зуич, вытаскивая кота за загривок и сажая рядом с собой на лавку.

— Между прочим, бабайки не бывает! — неуверенно заметил Тимка. — И ни от кого я не прятался! Я отдохнуть хотел, да и помыться заодно. Пока сюда бежал, в грязи измазался, торопился! — начал оправдываться он.

Но едва Тимоха столкнулся с нахмуренным взглядом Зуича, увидев, как его рука снова потянулась к загривку, понял, что правду, так или иначе, рассказать придётся. Он почесал лапой за ухом, как бы решая, с чего начать.

— Давай, начинай сначала, — угадывая мысли Тимохи произнёс Зуич и погладил его по голове.

Почувствовав, что от деда Зуича никакой опасности нет, Тимка начал свой рассказ.

— Когда-то, очень давно, а вернее совсем недавно, ко мне по отчеству обращалась почти вся деревня! — Тимоха важно поправил лапой усы. —  Деревня эта недалеко находится, Васютики называется.

— Так, значит, ты, запачкавшись до ушей, бежал из Васютиков сюда, в Новые Ряженки, чтобы всего лишь помыться? — переспросил дед Зуич

— Ну, да! То есть, нет! Не совсем помыться! То есть, помыться, но не только! Я тут жить собираюсь!

— Вот как! А в Васютиках, получается, тебе плохо жилось? — Зуич прищурил глаза, сдерживая в усах улыбку.

— Что ты, дед Зуич! Жилось там прекрасно! — воскликнул Тимоха. — Все обращались ко мне с почтением: «Тимофей Котофеич!» Только хозяевам позволялось меня Тимохой кликать.

— А за что такая честь, скажи на милость? — с деланным удивлением спросил Зуич.

Спрыгнув с лавки, Тимоха напустил на себя боль­ше важности, и расхаживая туда-сюда по комнате, продолжил.

— Знал бы ты, дед Зуич, сколько я соседей выручил, давая им вовремя нужные и важные советы! — Тимка поднялся на задние лапы. — Да просто не сосчитать! — он раскинул передние лапы в стороны, показывая необъятное количество соседей.

— Это твои советы заставили тебя бежать сюда без оглядки? — со смешком спросил Зуич.

Тимоха остановился и, глядя Зуичу прямо в глаза, начал воодушевлённо рассказывать:

— Хозяйский сын, Борька! Я ему хороший совет дал, как хозяйских кур от лисы уберечь! Я же не знал, что он капкан прям возле курятника поставит! А когда в нём прихлопнуло их любимого петуха, Борька с перепуга всё хозяйке рассказал. Куры в отчаянии долго в себя прийти не могли! Так рыдали, так рыдали! — Тимка схватился за голову, демонстрируя, как рыдали куры. — А я, как только увидел летящие в меня ботинок, ведро и другую хозяйскую утварь — сразу бежать! Вот, к тебе отдохнуть забежал!

— Выходит, ты любишь давать советы? — подытожил Зуич.

— А как же без советов, ежели люди своей головой плохо думать стали?

— Это точно, — вздохнул Зуич. — Куда теперь отправишься?

— Так далеко я ещё не заглядывал. — Тимоха огляделся по сторонам. — Знаешь, а у тебя тут так уютненько! Мне бы только отдохнуть с дороги… — он принял жалостливую морду.

— А что ты умеешь делать? — спросил Зуич, догадавшись, что Тимке больше некуда податься.

— Да я… — Тимоха запрыгнул на лавку, потом на колени деда Зуича.  

— Кроме советов! — перебил Зуич воодушевлённо настроенного перечислять свои «заслуги», кота.

— А вот что скажешь, то и буду делать! — уверял Тимка.  

— Хорошо! Можешь остаться у меня! — Зуич погладил Тимоху. — Будешь мышей ловить!

— Да я этих мышей… — Тимоха соскочил с лавки.

— Но сначала перестанешь хвастать и никаких больше советов! С этим я сам справлюсь, — скорее себе, чем Тимохе добавил Зуич, вставая из-за стола. — А сейчас, дружок, надо тебя, действительно, как следует вымыть. Вон как наследил в доме! Пойдём.

— Куда? — настороженно спросил Тимоха.

— В баню!

«Опять нужно ловить мышей, — с досадой подумал Тимоха, — неужели жить у людей можно только за ловлю мышей? Почему нельзя жить просто так, потому что тебя любят?» — вздохнул Тимоха и побежал вслед за Зуичем.

Они вышли из дома и направились в рядом стоящую пристройку. Это была баня. В предбаннике Зуич снял с гвоздя висевший на нём большой таз, щётку, нагрел воду и как следует вымыл кота Тимоху, подсушив его опосля полотенцем. Тот стряхнул с себя остатки воды, умыл лапой мордочку и, глядя на Зуича, замурлыкал.

Перед Зуичем стоял рыжий и пушистый котёнок с расфуфыренным хвостом, янтарными глазами и кисточками на ушках, как у рысёнка.

— Вот, теперь ты выглядишь намного лучше! — воскликнул Зуич. — Очень похож на домашнего кота! — весело подчеркнул он.

— НЕДОМАШНИМ я всего-то четыре часика побыл! А так всегда был домашним. — Тимоха продолжил облизывать лапу. Зуич заметил одну странность: на передних лапах Тимохи было по шесть пальцев вместо пяти!

— Странная штука, эта ваша баня! — закончив с лапой, сказал Тимоха.

— Это почему же она странная? Баня как баня!

— Она всю сытость вымывает! Только, вроде, поел, сходил в баньку, и снова голодный!

— Ах, вот оно что! — засмеялся Зуич. — Это верно, после баньки аппетит приходит!

— А он у меня и до баньки не уходил…

— Ой! Да ты же голодный, поди!? Идём в дом, я тебя сметаной угощу!

Зуич и Тимоха направились в дом.

— Дед Зуич, а ты в доме один живёшь? — издалека начал Тимоха. Он знал, что третий — всегда и везде лишний. Уж очень ему хотелось быть у деда Зуича единственным любимчиком.

— Нет, Тимоха, не один! — ответил Зуич.

— Как? С кем же? — Тимоха остановился. На его мордочке было большое удивление и одновременно огромное разочарование. Он был уверен, что кроме деда Зуича в доме никто не проживает, и будут они с Зуичем жить вдвоём весело и счастливо!

— Есть тут одна наглая рыжая морда, — усмехнулся Зуич, с интересом наблюдая за Тимохой.

— Наглая рыжая морда? — удивился Тимоха. Задумавшись на мгновение, он понял, что речь идёт о нём и радостный побежал вслед за Зуичем.

Вернувшись в дом, дед Зуич открыл дверцу холодильника.

— Вот, Тимофей, тебе сметан… — Зуич не договорил. — Ай, ай, ай! Как же я забыл!

— Что забыл? — Тимоха в два прыжка был возле Зуича.

— Сметана-то закончилась, а к Лукерье я сходить забыл.

— Это ничего! Мне и молока достаточно будет!

— Молока тоже нет. Вот что! Ты меня, Тимка, тут подожди, а я к Лукерье Филипповне за молоком да сметаной схожу. Это в соседнем доме.

— Дед Зуич! А много молока Лукерья даёт?

— Ежели с утра хороший надой, то достаточно. Но ведь мне одному много и не нужно.

— Так теперь же нас двое! И доиться Лукерья должна тоже вдвое больше. Я очень люблю молоко и сметану, — Тимоха тёрся возле ног Зуича.

— Лукерью доить нельзя…

— Почему? — не дал договорить удивлённый Тимоха. — Любую козу, если она не козёл, можно доить!

— Лукерья Филипповна не коза, — рассмеялся дед Зуич, — хотя иногда и «бодается»… — добавил он уже сам себе.

— Кто же она тогда, если бодается? — Тимка вновь вскочил на задние лапы.

— Это я так сказал. Лукерья Филипповна — хозяйка двух коз. Одна из них даёт молоко, а я покупаю его у Лукерьи.

— Ах, вот оно что!

— Я скоро приду. Из дома не выходи, дверь никому не открывай! — взяв с полки глиняный кувшин, Зуич вышел во двор, плотно закрыв за собой дверь.

— Не дай им себя забодать! — выкрикнул вслед Зуичу Тимоха, но тот его уже не слышал.

— Йо-хо-о-о! Какой всё же я везунчик! — радостный Тимоха запрыгнул на лавку, потом на стол, затем на занавеску, качнулся на ней пару раз, спрыгнув в любимое кресло качалку Зуича.

Раскачивая его до предела, он вознамерился запрыгнуть с него прямо на печку, но кресло раскачалось так сильно, что Тимка пролетел мимо лежанки, и стукнувшись об стенку печной трубы, сполз на пол. Стряхнув с себя остатки «прыти», он важно зашагал к большому комоду с зеркалом. Запрыгнув на него, он гордо оглядел себя в зеркале со всех сторон, подняв пушистый хвост.

— Да! Я — везунчик! Вне всякого сомнения! — произнёс Тимка, довольный собой и запел, приплясывая:

 

Я везунчик, везунчик я!

Я и Зуич теперь семья!

Вот теперь мы с ним вдвоём

Так прекрасно заживём!

На рыбалку станем ходить

Рыбку мне будем ловить!

Я наведу порядок тут,

Ну, а мыши — подождут!

У меня есть новый дом!

И теперь хозяин в нём

Зуич и, конечно, я —

Мы теперь одна семья!

 

Новые Ряженки!

Лучше, чем Васютики!

Возле леса у реки.

Новые Ряженки!

 

Он тут же вспомнил Борьку, мальчика лет одиннадцати, у которого жил, свою подругу корову Марту и то, как трусливо сбежал от них. Тимка любил Борьку и Марту, но ему страшно было возвращаться назад, тем более после того, что там случилось.

Тимоха ещё раз посмотрелся в зеркало. Довольный началом новой жизни, он спрыгнул с комода и побежал осматривать своё новое жилище.

 

Глава 2. Старик Зуич